С момента выхода последнего студийного альбома «Lichtgestalt» прошло 4 года, и вот выходит новая работа коллектива «Sehnsucht». От своего предшественника новый альбом отличается существенно. О том, что же изменилось, мы и поговорили с лидером коллектива. Точно в означенное время состоялось интервью, в ходе которой Тило проявил себя очень интересным собеседником.
Привет, Тило, как жизнь? У тебя сейчас много работы по продвижению альбома?
Tilo: Привет. Естественно, еще многое предстоит сделать, прежде чем альбом увидит свет, и в первую очередь это связано с тем, что он выходит во всем мире одновременно. Есть еще пара вещей, которые нужно уладить.
До сих пор Лакримоза выпускала свои студийные альбомы с перерывом в 2 года. Однако на этот раз фанатам пришлось ждать нового альбома в 2 раза дольше. Почему такая долгая пауза?
Tilo: Ну, сначала нам нужно было закончить наш масштабный мировой тур. Сразу после этого мы выпустили DVD и Live-CD, что тоже заняло немало времени. Во время тура мы отсняли более 1000 часов материала, который сначала нужно было отсмотреть и обработать. В результате в 2007 году мы выпустили «Lichtjahre». И сразу после этого я занялся новым альбомом. Так что, грубо говоря, я остался верен традиции делать перерыв между релизами длиною в 2 года, хотя это и не был студийный альбом. Ну, и еще одной причиной было то, что мы не привлекали никаких сторонних продюсеров, и поэтому процесс выпуска альбома немного затянулся. Но я же не могу раздвоиться. (смеётся)
Можешь рассказать, как проходила работа над «Sehnsucht'ом»? Вы начали писать песни уже во время тура?
Tilo: Частично. Как можно понять из названия песни "I Lost My Star In Krasnodar", она возникла во время нашего российского тура. Вполне логично, что концертные туры нас так вдохновляют: мы проводим много времени с поклонниками, даем сотни концертов в разных странах, и каждый раз погружаемся в новую культурную среду. Но основная часть работы начинается только тогда, когда мы возвращаемся домой. Это связано с тем, что обычно я сочиняю музыку и параллельно начинаю производство альбома. Так и в этот раз все, что рождалось во время музицирования за роялем или бренчания на гитаре, я сразу записывал в студии, поэтому альбом получился таким спонтанным и интуитивным.
Ты только что упомянул песню "I lost my star", о чём она?
Tilo: В ней отражено все, что мы пережили во время тура, и в центре её повествования события, произошедшие в Краснодаре. Во время тура переживаешь много разных событий, встречаешь много новых людей. И когда мы прибыли в Санкт-Петербург, я понял, что должен немедленно сесть и написать песню о городе, который мы только что покинули, и о произошедших там знаменательных событиях. Эта песня родилась в номере питерского отеля, и в ней я отразил всё пережитое за время Российского тура. Это своего рода сувенир, который я привез из поездки. Обычно люди покупают открытки на память, а я написал песню. (смеётся)
Ты говорил о различных культурах, и как же вас воспринимают фанаты из разных стран? Чем они друг от друга отличаются, какие фанаты эмоциональнее и лучше вас понимают?
Tilo: Лучше всего нас понимают фанаты из таких стран как Россия и Латинская Америка. В Аргентине или Мексике нас воспринимают совсем иначе, чем здесь, в Европе. Тут фанаты более сдержанные и не способны выражать свои эмоции и взаимодействовать с музыкой. Невозможно себе представить, чтобы в Европе фанаты во время концерта Лакримозы выбегали на сцену и прыгали обратно в толпу, а в тех странах это нормально. Возможно, все дело в необычной музыке Лакримозы, потому что в этих культурах своеобразие музыки воспринимается совсем иначе. Там фанаты не так сдержаны в плане эмоций. Русская душа, например, сплетена исключительно из эмоций; там, если человек прислушивается к своим чувствам и выражает свои эмоции, никто не посчитает его слабым или умственно отсталым. Там это – признак силы, а в Европе подобное интерпретировали бы совершенно иначе. Здесь люди сконцентрированы на материальной стороне дела, им важен конечный результат, поэтому эмоциям не остается места. С другой стороны, здесь в Европе люди привыкли называть всё своими именами, поэтому музыка, которая объединяет в себе несколько жанров, на их взгляд, достаточно сомнительна. А в России и Латинской Америке подход к Лакримозе совершенно иной, чем здесь в Европе.
А может быть, дело в том, что здесь, в Германии, фанаты просто пресыщены? Может, они по выходным мучаются и не могут решить, на какой концерт им пойти?
Tilo: Да, это также связано и с этим, ведь если ты пресыщен, ты становишься инертным. Тогда ты воспринимаешь все только поверхностно и даже не пытаешься проникнуть глубже в суть вещей.
Как ты можешь объяснить успех Лакримозы в стольких странах, в которых не говорят на немецком? Ведь тексты имеют немаловажное значение в вашем творчестве.
Tilo: Ну, мы постоянно слышим, что люди начинают изучать немецкий язык ради Лакримозы, чтобы понимать наши тексты. Одни стараются как можно точнее разобрать смысл текстов, даже если с первого раза у них ничего не получилось. Другие переводят тексты на родной язык с помощью он-лайн переводчика. Это также послужило причиной, почему в буклете тексты печатаются на двух языках. Но это только вершина айсберга. Истинная причина, по моему мнению, в том, что именно музыку воспринимают по-разному. Некоторым текст вообще не нужен, они концентрируются исключительно на музыке и считают, что она передает всё, что заложено в самой песне. Это объясняется тем, что сначала я пишу текст, а потом стараюсь отразить его в музыке, т.е. я создаю как бы музыкальное сопровождение к тексту. Музыка обращается к чувствам людей и волнует их душу. Думаю, этим и объясняется успех.
Лакримозу по-прежнему либо любят, либо ненавидят. После всех лет музыкальной деятельности (19-ти, если подсчитать) насколько для тебя важны мнения разных критиков?
Tilo: Это зависит от того, насколько эти мнения обоснованны. Очень быстро становится заметно, кто чувствует Лакримозу, а кто нет. Если кто-то проникся нашей музыкой и пишет о ней своё мнение, то к этому человеку я отнесусь с должным вниманием; и совсем иное отношение у меня к тому, кто просто бездумно повторяет какие-нибудь слухи или что-то в этом роде. Это касается и положительных и негативных отзывов. В целом, речь идёт о том, чтобы понять музыку. Конечно, есть люди, которые вообще не хотят в нее вникать просто потому, что она им не нравится. Возможно, причина этого - многогранность нашей музыки. Для Лакримозы следующая ситуация не нова: кто-то дает другу послушать композицию, а потом хвастается, что это группа «Н.», на это друг отвечает: "супер, потрясающе...". Но если это оказывается композиция Лакримозы, то реакция совершенно иная: "так я и думал, но не был уверен, мне не нравится". Т.е. некоторые люди принципиально не хотят признавать музыку хорошей просто потому, что это Лакримоза. И мнение таких критиков меня ничуть не волнует, потому что я вижу, что у этого человека нет стержня, и он позволяет жизни нести его по течению. А если кто-то сам занимается музыкой и может мне сказать, что та или иная часть или некий пассаж в тексте звучит неудачно или что можно было бы что-то изменить, то такую критику я принимаю.
«Sehnsucht» кажется мне несколько мрачнее и местами намного агрессивнее, чем «Lichtgestalt». Прежде всего, это касается песни "Feuer", которая для творчества Лакримозы очень агрессивна и бескомпромиссна. Очевидно, причина этого кроется в вызывающей манере твоего исполнения. Откуда эта агрессивность?
Tilo: Ну, я всегда выражаю в музыке то, что меня интересует в данный момент, поэтому новый альбом тоже автобиографический. Во мне созрела совершенно конкретная агрессия против определённых поступков, против определённого поведения. И я просто хотел дать выход этой агрессии, хотел её выпустить. Я не люблю быть самому себе цензором. Я чувствую, что новый альбом получился более радикальным во всех отношениях. Это в моей природе, я просто не хочу разводить пустую болтовню. Чем старше я становлюсь, чем дольше я пишу музыку, тем более бескомпромиссно я хочу раскрыть суть. Я хочу думать о содержании и о точности выражения своих эмоций, а не ходить вокруг да около всякой ерунды. Это приводит к тому, что альбомы от раза к разу становятся все более экстремальными: мрачные песни ещё мрачнее, а тяжёлые ещё тяжелее.
Ваша музыка, как уже было сказано, очень эмоциональна, ведь ты в неё вкладываешь часть себя. Как ты определяешь, какие чувства можно выразить через песни?
Tilo: Собственно, я не задаю никаких рамок. Я могу просто "завуалировать" какие-то вещи, использовать метафоры и, таким образом, позволить слушателю самому толковать содержание песни. А мои настоящие эмоции остаются неявными. Поэтому я могу писать песни обо все, о чем захочу. Да, с "Feuer'ом" всё вроде понятно, там речь не про нежности с цветочками. (смеётся) Но думаю, это лучше, чем изображать перед всеми, что мы образцово-правильные. Это гораздо хуже, чем позволить своим эмоциям выйти наружу.
Работа над альбомом «Sehnsucht» завершилась не так давно. Ты уже можешь провести сравнение? В чём ты сам видишь главные различия между «Sehnsucht'ом» и «Lichtgestalt'ом»? Или всё ещё слишком свежо?
Tilo: Нет, я уже могу кое-что сказать. Не хочу умалять значения «Lichtgestalt'а», но думаю, что «Sehnsucht» получился более прямолинейным. Потому что некоторые темы раскрываются более глубоко. Я считаю, что «Sehnsucht» - это шаг наверх, хотя, песня "Lichtgestalt" всегда будет оставаться одной из моих любимых. Просто «Sehnsucht» проникает глубже в тему страсти, и он сильнее, чем когда либо, затрагивает мои чувства как человека и как музыканта.
Теперь, после 19 лет музыкальной деятельности, где ты черпаешь своё вдохновение? Что тебя может вдохновить настолько сильно, что ты захочешь написать об этом песню?
Tilo: Это довольно просто. Порой мне, правда, приходится сражаться за ту или иную песню, хотя это меня захватывает и заставляет проявлять всю свою креативность. Садясь за рояль или беря в руку гитару, приятно знать, что когда я отложу её в сторону, будет готов новый рефрен или новое гитарное соло. Это та сила, которая придает мне импульс. Что касается содержания, которым я наполняю свои песни, то здесь мне очень помогает моя природная общительность. Хотя я и не горю желанием общаться со всеми подряд. Я люблю общаться, но я не тот человек, который рассказывает каждому встречному историю своей жизни. Это также было причиной, почему я начал писать тексты. Я пишу их, будто разговариваю с неким воображаемым собеседником. В этом выражается мое стремление к общению, однако, необязательно с людьми, я предпочитаю общаться посредством музыки. Так что, можно сказать, радость от музыки и стремление общаться с её помощью – это стимул, вдохновение. Мне не приходится ждать вдохновения, оно приходит само собой.
Не появляется ли у тебя иногда чувства страха, что эта творческая жилка однажды может иссякнуть?
Tilo: В данный момент, здесь и сейчас, я думаю: "нет, это не произойдёт". Хотя бывали времена, когда меня охватывала паника: "а что, если это случиться". Тогда это привело бы к тупиковой ситуации, когда люди решили бы, что я больше ничего не могу. Думаю, всё можно описать как волнообразное движение. В данный момент я еду на гребне волны и снова пишу песни. Хотя «Sehnsucht» ещё даже не выпущен. Но, к сожалению, времена могут измениться. Насколько музыка Лакримозы близка к крайностям, настолько близок к крайностям и я как человек, стоящий за ней. Были времена, когда я сидел перед роялем и соображал, как же из этого ящика извлечь музыку? (смеётся)
В мире высоких скоростей, который становится всё более безэмоциональным, Лакримоза уже давно является представителем чувственной, душевной музыки. Важно ли для тебя представлять в этом мире полярную ему точку зрения?
Tilo: С одной стороны, это не важно, потому что я не хотел бы стоять в оппозиции этому миру, не хотел бы изменить его или сделать что-то подобное. Но с другой стороны, мне все же важно, потому что я создаю музыку, которую хочу слышать. Но то, что я хочу слышать, я часто не слышу. Почти не существует групп, которые создавали бы музыку подобного рода, поэтому мне всегда чего-то недостаёт. Вероятно, это и является причиной, почему многие музыканты в принципе занялись музыкой, по меньшей мере, я на это надеюсь. Я считаю, развитие нашего общества идет в опасном и неправильном направлении. Это не имеет никакого отношения к тому, что нужно человеку для выживания в этом мире. И чтобы в таких условиях создать для себя хотя бы маленький уголок «лучшего мира», я пишу музыку. Небольшой пример: Самая длинная песня, открывающая новый альбом, - "Die Sehnsucht In Mir". И если посмотреть на неё с позиции музыкальной индустрии, то она – полнейший коммерческий провал. Потому что альбом можно продавать во много раз выгоднее, если открывающей песней будет цепляющая мелодия, которая сразу же привлечет внимание, заинтересует. Именно от этого я и отказался, мне до подобного нет дела, хотя я могу реализовать это в рамках других проектов. Для Лакримозы мне было важно создать красивую вступительную композицию, которая задала бы правильное эмоциональное настроение. И когда я так говорю, я имею в виду, что сам строю свой собственный музыкальный мир. И он живет по другим законам, нежели наш реальный мир. Но и в нем звукозаписывающие компании, специализирующиеся на металле и альтернативной музыке используют те же самые механизмы, что и мэйджор-лейблы.
Музыкальный бизнес – отличная тема для обсуждения. Вся музыкальная индустрия жалуется на падение объемов продаж из-за интернета. Сталкивался ли ты с подобными проблемами на твоем лейбле Hall Of Sermon?
Tilo: Интернет – это лишь средство достижения цели. Все дело в низком уровне нравственного развития людей, думающих, что за товар не нужно платить. А ведь производство стоит огромных денег! Если я, например, буду выполнять какую-то обычную работу, и в конце года мой шеф мне скажет, что я получу лишь 30% зарплаты, естественно, я буду недоволен. Этот пример можно перенести и на музыкальную индустрию. Это всего лишь вопрос морали. И всё это начинается в тот момент, когда кто-то берёт у своего приятеля послушать диск, а потом его копирует. Это всё чаще создает пробоины в бизнесе, поэтому обороты продаж стремительно падают. Поэтому многие фирмы вынуждены закрываться.
Я не хочу сваливать всю вину на интернет, это, как уже было сказано, лишь средство достижения цели. Без всяких проблем музыку можно сразу загрузить на iPod. И все потому, что люди думают, это в порядке вещей, и их никто не накажет. Если бы в ресторане не останавливали за неуплату, то и там всё происходило бы также. Но в ресторане это бросается в глаза, поэтому так и не делают. Я это понимаю так: человек думает, что копирует диск только он один, поэтому и фирма не может, по его мнению, обанкротится. Но когда так думают все, это становится проблемой. За последние годы я видел, что многие хорошие группы прекратили свое существование, потому что денег, которые они зарабатывали на обычной работе, едва хватало, чтобы держать группу на плаву. Более того, занятие музыкой не приносило прибыли. Всё это очень прискорбно.
В этом я с тобой согласен. Правда, это лишь малая доля всех проблем. Но переписывание диска у друга, о чем ты упомянул, – это ни что иное, как Tape-Trading (прим. перев.: запись живого выступления, распространяемая нелегально). Многие группы подобное давно используют, чтобы получить тот статус, который у них есть сегодня. Ко всему прочему есть и другие средства защиты от копирования, например, войс-оверы, которые в изобилии присутствуют на вашем промо-альбоме «Sehnsucht». Кажется, почти через каждые 30 секунд?
Tilo: Ну, Tape-Trading обычно ведет к тому, что многие, послушав записи, решили купить альбом. И это большая разница. Это не тот случай, когда у кого-нибудь есть CD – то есть готовая продукция. Эти вещи нельзя сравнивать, это абсолютно разные механизмы: Tape-Trading – это средство продвижения продукции, а сегодня нелегально распространяют готовые CD-диски. Во-вторых: я узнал лишь от журналистов, что на записи так много войс-оверов. Это не было нашим намерением. Тем не менее, я этому рад, потому что после того, как мы разослали им диски, не прошло и трех дней, как альбом попал в сеть. Каким идиотом нужно быть, чтобы такое сделать? Пилить сук, на котором сам сидишь! Тогда журналы должны будут прекратить своё существование, потому что журналистам будет не о чём писать, и соответственно не будет статей, это и понятно, ведь лейблы не будут получать денег от продаж. И я действительно не могу понять близорукость этих журналистов, выложивших альбом в сеть.
Честно сказать, я и сам этого не понимаю. Но если бы была возможность, выпускать CD с цифровыми "водяными знаками", отслеживать по ним преступников и принимать соответствующие меры, или вовсе не предоставлять им пробный материал…
Tilo: Если поверхностно коснуться данного вопроса, то ты конечно прав. Но на практике выглядит это примерно так: можно запросто обнаружить, кто выложил запись в сеть, и применить к нему юридические меры. Но к этому моменту в сети уже появляется готовая продукция без войс-оверов и это уже необратимо. Водяные знаки имеет смысл использовать лишь для того, чтобы у нас была возможность преследовать или наказывать журналистов. Увы, проблему это не решает.
Здесь я должен признать твою правоту. Ты выступаешь уже очень давно, ты ощущаешь перемены на современной музыкальной сцене? Что в ней изменилось к лучшему, а что, наоборот, к худшему?
Tilo: Сейчас в музыкальной сфере предложение значительно превышает спрос. Каждый, у кого есть дома компьютер, может сочинять музыку. Помню раньше, если какая-нибудь группа выпускала диск, то это было событием. Сейчас даже серьезным группам приходится бороться, чтобы во всем этом потоке выпускаемой аудио-продукции их альбом вообще заметили. Это является причиной, почему сегодня сцена стала такой легкомысленной и разделилась на множество направлений. Чувство единства сцены пропало, что меня и огорчает. Возможно, я сам к этому причастен. В 1996 году я попытался объединить готик- и металл-сцену. Это было дерзким поступком, потому что порой нам вместе с охраной приходилось разнимать драки. Это было в новинку, когда металлист стоит рядом с готом, и оба отрываются под музыку одной и той же группы. В этом плане я чувствую свою причастность. Однако, факт в том, что сцена стала весьма поверхностной, сплошная коммерция. Оставшиеся лейблы борются за своё существование и запрыгивают на первый попавшийся поезд. Никто больше не хочет создать по-настоящему новаторский коллектив и вкладывать в него деньги. Это, несомненно, влияет на сцену и совсем не способствует её плодотворному развитию.
Какой поступок был в твоей жизни верным, а какой нет?
Tilo: Правильным поступком было то, что мы, несмотря на все предостережения, решили организовать концерты в Мексике в 1998 году. Впоследствии это положило начало серии выступлений в Мексике и Латинской Америке и поспособствовало невероятному развитию нашей группы. Ведь до этого наш успех можно было расценивать всего лишь как «хорошо». Это можно сравнить с ситуацией вокруг альбома «Inferno». Тогда меня предостерегали: металлисты это слушать не будут, потому что для них это слишком мрачная музыка, а готы – потому что слишком жёсткая. Короче, сказали, что диск вообще никто слушать не будет. В конце концов, на деле вышло всё наоборот. Вот два поступка, которыми я горжусь.
Плохие поступки? О! Я так много сделал плохого! (смеётся) К примеру, как был опубликован альбом «Echos»… точнее как не был. Я уже говорил, что альбом должен был быть представлен несколько иначе. Возможно, именно поэтому на сегодняшний момент он не особо пользуется популярностью. Надеюсь, что однажды особую красоту альбома оценят. Оглядываясь назад, могу сказать, что альбом был неправильно преподнесён публике.
Как выглядит план турне? А самое главное – приедете ли вы в Мюнхен?
Tilo: Сейчас у нас есть конкретный план: тур начнётся в июле в Бразилии. Далее Центральная и Южная Америка, затем Япония. Далее через Китай в Тайвань, и примерно в сентябре мы вернёмся в Европу. В Германии мы планируем дать 6 концертов, в том числе и в Мюнхене.
Рад слышать. И завершающий вопрос: в следующем году вы празднуете свой 20-летний юбилей. Есть уже конкретные планы, как будете отмечать свой день Рождения?
Tilo: Пока не знаю. Я все ещё слишком занят публикацией «Sehnsucht'а» и подготовкой к туру. Он продлится до конца года, поэтому сейчас нельзя сказать, будем ли мы устраивать что-то грандиозное. Будет день, будет пища. Хотя, отмечать мы будем, скорее всего, с каким-нибудь новым релизом, а не с помощью вечеринки или чего-то подобного. К тому же, если мы решим дать концерт, то он пройдёт в одном месте, а если выпустить диск – то праздник будет во всём мире.
Спасибо за интервью. Финальное слово артисту.
Tilo: Я тоже благодарен за интервью. Мне нравится, отвечать на вопросы типа «когда же вы приедете с концертами и в мой город». Это показывается интерес того, с кем я обсуждаю альбом. Это здорово. Надеюсь, другие думают также. Тем более, прошло 4 года с тех пор, как мы последний раз играли в Мюнхене. Я благодарен каждому, кто придет на концерт, только за их терпение, с которым они ждали нас целых 4 года.
Источник: , Ray, 07.05.2009
Переведено: user7676767 (aka Cold-Flame), Animus Ater, dumhastal, a kappella специально для LacrimosaFAN.ru
Отредактировано: user7676767 (aka Cold-Flame)
Перепечатка материала только со ссылкой на LacrimosaFAN.ru